В статье рассматриваются основные подходы к построению теории аргументации: нормативный (неформальная логика), лингвистический (описательный) и прагмадиалектический. Обосновывается необходимость когнитивного (трансдисциплинарного) подхода, Показано, что аппарат когнитивного моделирования, учитывающий внутреннюю репрезентацию субъектов-участников, является более гибким и позволяющим учитывать контекст осуществления акта убеждающего воздействия. Он ориентирован как на прагматику, так и на семантику.

Под редакцией: Е. Голубкова М.: ИПК МГЛУ "Рема", 2009.

В сборнике представлены материалы Конференции "Актуальные проблемы изучения комплексных языковых знаков", посвященный 100-летию выдающего лингвиста, переводчика, заслуженного деятеля науки, доктора филологических наук, профессора Александра Владимировича Кунина. Большую часть материалов отличает фразеологическая направленность - ориентация на анализ тенденций развития и перспектив исследования в области изучения многокомпонентных единиц номинации с различных точек зрения в ряде языков и на различном уровне абстракции. Известные лингвисты и многочисленные ученики продолжают и развивают исследования в области английской фразеологии - дела жизни А.В. Кунина. В материалах также представлены современные изыскания ученых в других смежных актуальных разделах лингвистики: теории метафоры, когнитивном моделировании процессов номинации, исследованиях дискурса, лингводидактике, переводоведении.

Болотова Л. С. , Сорокин А. Б. Проблемы безопасности и чрезвычайных ситуаций. 2014. № 1. С. 96-112.

Рассматриваются особенности создания системы управления скрытыми труднодоступными группами населения. Моделирование процесса управления скрытыми труднодоступными группами населения основано на группе потребителей инъекционных наркотиков. Основные задачи, которые должна решать система это определение численности потребителей инъекционных наркотиков, разработка управляющих воздействий и оценка ситуации в контролируемой среде. Для решения этих задач используются математические методы, когнитивное моделирование и аппарат нечеткой логики.

Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.

В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.

Под науч. редакцией: А. Михайлов Вып. 14. М.: Социологический факультет МГУ, 2012.

Статьи данного сборника написаны на основе докладов, сделанных в 2011 г. на социологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова на заседании XIV Междисциплинарного ежегодного научного семинара "Математическое моделирование социальных процессов" им. Героя Социалистического труда академика А.А. Самарского.

Издание предназначено для научных сотрудников, преподавателей, учащихся вузов и научных учреждений РАН, интересующихся проблемами, разработкой и внедрением методологии математического моделирования социальных процессов.

Общение - сложное действие, включающее в себя самые разнообразные компоненты: от логических выводов до эмпатии и внушения. В общении имеются как рациональные, так и нерациональные, и даже, иррациональные компоненты. Ответ на вопрос: что важнее в человеческом общении - образность, метафоричность или строгая логичность? - не имеет ответа. Или на него имеется тривиальный ответ: все важно для своих целей. Проникновение во внутренний субъективный мир другого человека требует эмпатии. Наше отношение к высшему - к Богу - требует глубокого акта веры, который трудно объяснить рационально. Планирование действий и вовлечение в них других разумных существ требует рационального обоснования. Общение ценно своей многосторонностью, однако отдельные задачи, возникающие в человеческой жизни, требуют приоритетного рассмотрения того или иного аспекта общения, признания его главным для решения этой задачи. Такие задачи как планирование совместных действий и коллективное их осуществление, как придание общезначимости результатам своего мышления связаны с обращением к рассудку и разуму человека, а следовательно, с предъявлением рациональных оснований для действий и высказываний, описывающих как действия, так и результаты мышления вообще. Другие задачи требуют других приоритетов. Например, задача массового внушения требует опоры на иррациональные факторы человеческой души. В таком случае лучше опираться не на рассудок и разум, а на психологические установки бессознательно присущие психике субъекта, на которого направлен акт коммуникации.

Коммуникация всегда есть диалог, в котором обе стороны активны. Однако с целью построения теоретической модели (которая всегда есть упрощение, и если не является упрощением, то и не может быть моделью), разумно из диалога абстрагировать влияние одной стороны на другую с целью изменения убеждений последней. В таком случае мы будем иметь дело с теорией аргументации. Диалог в таком случае может быть представлен как смена позиций “аргументирующего” (или субъекта аргументации) и “аргументируемого” (или адресата аргументации).

Современные подходы к анализу аргументации

В статье строится теория взаимодействия различных подходов к анализу аргументации с целью построения системной модели аргументации, позволяющей аппроксимировать реальные процессы аргументации в текстах. В настоящее время существуют логические модели аргументации, в которых аргументация рассматривается как один из видов логического вывода (теория аргументации, представленная в учебниках логики), риторические модели аргументации, в которых аргументация моделируется при помощи системы тропов и фигур, когнитивные модели, в которых аргументация представляется как конструирование и изменение моделей мира в когнитивной системе (Шенк, Абельсон, Поспелов, Сергеев). Логический подход характеризуется точно определенным запасом средств аргументации, формализуемых в какой-либо избранной логической системе или некотором множестве таких систем (классическая логика предикатов и ее модальные, временные и другие расширения, индуктивные модели, например, ДСМ-метод В.К. Финна, а также его логика аргументации, моделирующая дедуктивные и индуктивные шаги аргументации). Логическая модель отображает такое свойство аргументации как обоснованность одних высказываний другими высказываниями. Точно определенный запас средств аргументации является достоинством логического подхода, так как подсказывает при анализе текстов и реальных процессов аргументации готовые модели и предписывает эффективные средства аргументации. Однако, это одновременно и недостаток, поскольку процессам аргументации заранее навязывается нормативная модель. К тому же логический подход дает сильно идеализированные модели аргументации, применение которых к реальным текстам затруднено.

Когнитивный подход стремится воспроизвести естественные процессы аргументации, встречающиеся в текстах и речи, с максимальной степенью приближения. Когнитивная модель отображает содержательную истинность представлений, преобразуемых в ходе аргументации. При этом, с одной стороны, получаются модели, которые подобны реальным процессам аргументации, а, с другой стороны, оказываются зачастую не менее сложными, чем сами естественные процессы аргументации.

Риторический подход моделирует средства воздействия на адресата аргументации при помощи аппарата тропов и фигур. Риторическая модель отображает такое важное свойство аргументации как ее приемлемость для адресата. Однако сами по себе риторические средства, хотя и применимы в реальных процессах аргументации и практически полезны, не могут полностью воспроизвести процесса аргументации. К тому же риторическая модель связана с изменчивыми структурами естественного языка. не позволяющими построить сколь-нибудь точную модель аргументации.

Каждая из этих моделей эффективна в своей области, однако, каждая из них в отдельности ограничена и не может дать целостного воспроизведения аргументации в реальном тексте. Проблема анализа аргументации в реальных текстах ставит вопрос о недостаточности существующих подходов к моделированию аргументации. Ни логический, ни когнитивный, ни риторический подходы в отдельности не могут дать нам точной картины аргументации, содержащейся в конкретном тексте. От модели аргументации требуется воспроизведение существенных особенностей аргументации при помощи четко структурированных средств, в совокупности более простых, чем реальный процесс аргументации.

В связи с этим возникает необходимость синтеза существующих подходов с целью построения такой модели аргументации, которая давала бы максимальное приближение к реальным процессам аргументации, содержащимся в тексте, и вместе с тем воспроизводила бы ее существенные характеристики и отвлекалась от случайных и привходящих моментов, содержащихся в любом аргументативном контексте. Модель аргументации, соединяющую в себе логический, когнитивный и риторический подходы, я буду называть системной моделью аргументации (СМА).

Системный подход к аргументации

В статье предлагается системный подход к моделированию аргументации, объединяющий три названных ранее подхода. Поскольку целостный процесс аргументации имеет логический, когнитивный и риторический аспекты, названная системная модель объединяет все эти три аспекта. Проблема заключается в том, чтобы сделать это объединение органическим, сохранив в принципе логическую структуру моделирования аргументации, подробнее раскрыть структуру обоснования суждений, служащих посылками в логических выводах. Истинность посылок при этом обосновывается методами, сходными с методами, предлагаемыми в когнитивном подходе, а следствия выводятся в соответствии с моделями, предлагаемыми в рамках логического подхода.

Каким образом установить взаимодействие этих трех подходов к исследованию аргументации? Рассмотрение этой проблемы начнем с определения понятия аргументации. Аргументация действительно сложное явление, и дать ее определение в кратких словах не так легко. Начнем с перечисления признаков аргументации. Родовым признаком понятия аргументации является акт коммуникации, аргументация есть общение n субъектов (n>1), для краткого определения достаточно принять, что в аргументацию вступают два субъекта.

Аргументация – акт коммуникации, в котором некоторый субъект сознательно производит изменения в системе убеждений другого субъекта путем обоснования или опровержения убеждений.

Субъекта, изменяющего убеждения другого субъекта, будем называть субъектом аргументации, а субъекта, чьи убеждения подвергаются изменению – адресатом аргументации.

Термин “убеждение” требует более подробных разъяснений. Под убеждением некоторого субъекта понимается простое высказывание, которое этот субъект принимает за истинное, в которое он верит или которое он выбирает как основание своего действия. Убеждение – это высказывание, сопровождаемое в психике субъекта логическим или психологическим актом принятия его содержания. Для теории аргументации интерес представляет процедура изменения убеждений. В соответствии с приведенным определением изменение убеждений происходит путем обоснования или опровержения убеждений. Это означает, что исходным звеном теории аргументации должна стать логическая модель аргументации, поскольку именно логический подход изучает такие процедуры как обоснование или опровержение.

Таким образом, в рамках системной модели главным свойством аргументации считается обоснованность убеждений и, в соответствии с этим, основой синтеза выбирается логическая модель. Логический анализ аргументации включается в себя а) выявление главного тезиса (фрагмента) текста, б) выявление системы аргументов, обосновывающих тезис, в) установление логических связей (выводов) между тезисом и аргументами первого, второго и т. п. уровней. В результате возникает дерево связанных отношением логической выводимости высказываний, корнем которого является главный тезис (фрагмента) текста, а остальные высказывания, представляют собой аргументы, из которых выводится главный тезис. Основная проблема логического подхода к моделированию аргументации - использование более богатых логических средств (исчисление предикатов, модальных и интенсиональных логик) приводит к построению такой модели, в которой теряется подобие модели самому процессу аргументации. Сильные логические средства, необходимые для того, чтобы воспроизвести достаточно богатые переходы между аргументами, а также аргументами и тезисом, обладают собственными свойствами, которые не встречаются (по крайней мере, явно) в реальных процессах аргументации . И.Н. Грифцова так описывает эту ситуацию: “Парадоксальным в некотором смысле образом современная логика, приближаясь к естественным рассуждениям, одновременно отдаляется от них, поскольку вынуждена строить все более изощренный логический аппарат, способный представлять возможные нюансы изучаемых мыслительных процедур". Вместе с тем в реальных процессах аргументации легко найти способы рассуждений, соответствующие некоторым простым выводам в логике высказываний и предикатов, модальной логике или логике пропозициональных установок. Однако ограничение этими простыми выводами не позволяет полностью воспроизвести целостный процесс аргументации, поскольку не дает в наше распоряжение достаточно богатых средств формализации всех переходов между высказываниями, имеющихся в тексте. Получается своеобразный парадокс: использование ограниченных средств не позволяет полностью формализовать процесс аргументации, а привлечение более богатых логических средств создает модель, которая не имеет более ничего общего с оригиналом, т. е. вовсе не является моделью исходного процесса аргументации.

Задача теории аргументации - построить модель аргументации, которая могла бы воспроизводить существенные характеристики реальных процессов аргументации средствами, по крайней мере, не более сложными, чем сам моделируемый процесс. Модель должна также обладать определенным сходством с оригиналом в выделенных существенных отношениях. Чтобы модель не теряла сходства с оригиналом и вместе с тем использовала те логические структуры, которые удается отыскать в реальных процессах аргументации, предлагается фиксировать запас логических средств, которые могут быть обнаружены в моделируемом процессе аргументации, и дополнять их нелогическими средствами, которые могли бы восполнить относительную “бедность” используемых логических средств. Это означает, что в основу анализа аргументации можно положить любой логический аппарат и дополнить его когнитивными и риторическими средствами аргументации, которые и позволят создать целостную модель аргументации, обладающую сходством с оригиналом.

Логическая модель создает каркас аргументации, в рамках которого применяются методы, свойственные когнитивной и риторической моделям. Моделирование аргументации разбивается на три этапа: 1) логический анализ аргументации, 2) применение методов когнитивного анализа для установления степени обоснованности посылок и восполнения “пробелов” в логической аргументации, 3) применение методов риторического анализа для моделирования свойства приемлемости логической и когнитивной аргументации для адресата аргументации. Результатом логического анализа аргументации является дерево связанных отношением логической выводимости высказываний, корнем которого является главный тезис (фрагмента) текста, а остальные высказывания, представляют собой аргументы, из которых выводится главный тезис. В вершинах данного дерева находятся высказывания, которые уже не обосновываются логически и называются “исходные высказывания”. К этим высказываниям применяется когнитивный анализ, состоящий в выявлении оснований аргументации и модели мира субъекта аргументации. Основания аргументации - это (сознательные или бессознательные) представления субъекта аргументации, порождающие исходные высказывания дерева логической аргументации и обусловливающие их истинность для субъекта. В когнитивном анализе к числу оснований аргументации относятся: а) ценности, б) интересы и в) психологические установки субъекта аргументации. В статье рассматривается процедура порождения основаниями аргументации исходных высказываний. Модель мира - это множество объектов, (сознательно или бессознательно) выделяемых субъектом аргументации в мире и их базисных отношений. Модель мира фиксирует тот срез мира, который субъект или адресат аргументации учитывают при построении своих представлений о мире. Модель мира порождает единичные высказывания, служащие исходными посылками в дереве аргументации. Таким образом, в результате логико-когнитивного анализа получается полностью проанализированная логическая структура аргументации с разбором применяемых субъектом аргументации способов обоснования исходных суждений.

Однако эта модель не справляется с проблемой пробелов в логической аргументации, которые часто не удается восстановить при помощи имеющихся логических средств или восстановление которых обладает значительным элементом произвольности.

Это приводит к более глубокому пониманию взаимодействия различных моделей аргументации в ходе построения системной модели аргументационного процесса. Когнитивная аргументация наряду с функцией обоснования посылок аргументации обладает также функцией заполнения пробелов, т. е. заполняет те переходы между утверждениями, которые не могут быть оправданы при помощи логических средств.

Таким образом, возникает следующая модель взаимодействия логических и когнитивных средств анализа аргументации:

1. Строится дерево логической аргументации: система высказываний обосновывающих главный тезис.
2. Анализируются переходы между данными высказываниями, устанавливаются там, где это возможно, логические связи между выделенными высказываниями.
3. Определяются пробелы в аргументации.
4. Пробелы заполняются при помощи логических средств.
5. Там, где невозможно заполнить пробелы при помощи логических средств, используются когнитивные средства - когнитивные схемы, карты. Когнитивные средства могут
6. выполнять две функции в аргументации: 1) заполнять пробелы в логической аргументации, 2) сокращать процессы аргументации там, где логическая аргументация
7. является слишком длинной для естественно-языкового текста.
8. Такова же может быть функция риторических средств: заполнять пробелы в логической аргументации и сокращать логические выводы.

Риторические приемы (тропы, фигуры), применяемые субъектом в процессе аргументации в рамках системной модели рассматриваются как средства усиления аргументации. Такой подход становится возможным только потому, что ранее логико-когнитивная структура аргументации была рассмотрена как базисная. Усиление аргументации интерпретируется как прагматический фактор, который обусловливает приемлемость для адресата аргументации логического дерева аргументации с когнитивно обоснованными исходными высказываниями и заполненными пробелами. Приемлемость привносит в модель аргументации прагматический момент, соотнося логические, опирающиеся на общезначимость) и когнитивные (опирающиеся на истинность) характеристики аргументации с психологическими характеристиками адресата аргументации. “Приемлемость аргументации” как установление связи аргументации с логической компетентностью, а также с ценностями, интересами, психологическими установками и моделью мира адресата аргументации. В результате построения системной модели аргументации достигается полный анализ аргументации как взаимосогласованной системы суждений, соединенных логическими правилами, с обоснованными исходными суждениями и приемлемой для адресата аргументации. Предлагаемая модель аргументации в статье применяется к реальным философским текстам. Так, Э.С. Золотов применил системную модель аргументации для исследования аргументации в трактате Тертуллиана “De testimonio animae”.

О построении логической, когнитивной и риторической подсистем в системной модели аргументации

Логический анализ аргументации в некотором тексте начинается с исследования логической макроструктуры текста . Под логической макроструктурой я понимаю отношения между тезисом и поддерживающими его аргументами. Поэтому анализ макроструктуры распадается на следующие шаги:

1) выделение главного тезиса текста или его фрагмента (если анализируется фрагмент),
2) обнаружение в тексте аргументов, которые поддерживают главный тезис,
3) реконструкция аргументов, которые необходимы для обоснования главного тезиса, но не выражены явно в тексте,
4) упорядочение аргументов по уровням аргументации ,
5) установление логических связей между аргументами различных уровней и тезисом.

Обычно логическая макроструктура текста может быть представлена в виде дерева, в котором тезис является корнем, а аргументы - узлами, а ребра – логические умозаключения (выводы), связывающие аргументы между собой и с тезисом. Логические связи в традиционной логике называются демонстрацией и бывают трех видов: дедуктивные, индуктивные и по аналогии . В реальных процессах аргументации можно обнаружить связи всех трех видов .

Аргументацию нельзя свести к логике. В аргументации посылки логических выводов должны быть истинными. Это означает, что в аргументацию входят когнитивные процедуры признания суждений (аргументов) за истинные. Суждение может быть истинным только в некоторой предметной области. В рассуждениях о предметной области обычно в качестве исходных суждений фигурируют либо некоторые исходные принципы, либо некоторые фактические знания о предметной области, либо некоторые ценностные суждения (суждения, включающие ценности, или связанные с интересами и психологическими установками). Остальные исходжные суждения можно рассматривать как комбинацию этих принципов, суждений и фактов. Универсальные принципы и используемые фактические знания о предметной области задаются моделью данной предметной области, существующей в сознании субъекта. Эту модель в дальнейшем мы будем называть моделью мира. Ценностные суждения, входящие в аргументацию задаются принимаемыми субъектом ценностями и имеющимися у него интересами и психологическими установками. Поскольку и интересы и психологические установки являются ценностными представлениями, в данной статье я буду рассматривать только ценности, оставив интересы и психологические установки для дальнейшего исследования.

Таким образом, исходные посылки аргументации задаются, с одной стороны, принимаемыми субъектом аргументации ценностями, а, с другой, существующей в его сознании моделью мира. В дальнейшем мы будем рассматривать ценности и модели мира как средства порождения исходных суждений, истинность которых представляется аргументатору очевидной.

Понятие ценности широко и с давних пор обсуждается в философии. Первой теорией ценностей была, по-видимому, теория идей Платона. В контексте данного исследования понятие ценности интересует нас с точки зрения его связи с теорий аргументации. В исследованиях по теории аргументации мы находим следующее понятие ценности: “… ценность может быть представлена в виде фрейма, который позволяет классифицировать ситуации, давая возможность определять степень их соответствия ценностному фрейму” . Здесь используется понятие фрейма, сформулированное в рамках исследований по искусственному интеллекту для формализации способов представления знаний. Однако в данном определении, собственно говоря, указана только структура, которая может представлять ценности в интеллектуальной системе, но не указан тот видовой признак, который отличает ценности от всех остальных фреймов. К тому же фрейм – это специфическая структура организации информации, предназначенная для использования в искусственных интеллектуальных системах. Чтобы дать более точное определение ценности, попытаемся выяснить основные признаки этого понятия: 1) Ценности принимаются/отвергаются сознательно. 2) Ценности говорят о свойствах или отношениях объектов. 3) Ценности объявляют объекты, обладающие указанным в ценности свойством положительно значимыми, а не обладающими отрицательно значимыми (в другой интерпретации также и безразличными). Исходя из этих характеристик, можно утверждать, что вид мысли (и соответствующая языковая структура), соответствующий ценностям – это абстрактное понятие . Отсюда получается определение ценности:

Ценность - это абстрактное понятие, разделяющее предметную область, к которой оно применяется, на два взаимоисключающих класса - положительно значимых и отрицательно значимых объектов.

Ценности порождают оценочные суждения, которые используются как аргументы в процессе аргументации. Оценочное суждение – это простое суждение, предикатом которого является абстрактное понятие, выражающее ценность. Аргументация некоторого тезиса психологически убедительна, если связь этого тезиса с принимаемой ценностью становится очевидной для адресата в ходе аргументации. Предельный случай - обращение к ценностным эмоциям, при котором убедительность достигается одним упоминанием ценности в контексте аргументации. Аргументация начинается с анализа иерархии ценностей адресата и определения тех ценностей, которые имеют отношение к предмету аргументации (например, выбор “ближайшей” ценности).

Логика изучает и классифицирует способы редукции тезисов к ценностям. Если истина является ценностью для адресата, то применимы обычные логические средства, не ссылающиеся явно на ценности. Если же аргументация идет от других ценностей, то применим практический силлогизм, большей посылкой которого является суждение о ценности и его обобщения. В таком случае доказательство - выведение тезиса из суждения о принимаемой ценности, опровержение - выведение из тезиса суждения о неприемлемости ценности, принимаемой адресатом.

Другим видом посылок аргументации являются общие принципы и фактические суждения. И те, и другие в процессах аргументации связаны со структурой сознания (и, шире, психики) субъекта и адресата аргументации. Общий принцип или факт значимы для адресата аргументации только в том случае, если они связаны с тем представлением о мире, которое имеется в его сознании. Для того, чтобы отразить этот аспект аргументации в исследованиях по теории аргументации вводится понятие модели мира.

Модель мира - это выделяемое субъектом в предметной области множество представлений (например, знаковых) объектов и их базисные свойства и отношения.

Термин представление объекта означает, что в модели мира встречаются не сами объекты из некоторого фрагмента мира, а их заместители – образы или знаки.

Модель мира отвечает на три главных вопроса:

1) что такое объект? (какие сущности считаются объектами?)
2) каковы основные свойства и отношения объектов?

За образец для более точного определения понятия “модель мира” возьмем понятие “модель” из математической логики. Под моделью понимается некоторое непустое множество с определенными на нем отношениями, предназначенное для интерпретации предложений некоторого языка. Модель - непустое множество объектов, на котором определены свойства и отношения. Свойства и отношения будем называть предикатами.

Тогда мир можно представить следующим образом:

М = ,
где D - множество объектов, а P1, ... ,Pn, ... - множество, возможно бесконечное, предикатов, представляющих свойства и отношения объектов.

Модель мира, как она понимается в исследованиях по аргументации, представляет собой специальный класс моделей, в которых и базисное множество D и свойства и отношения, входящих в него объектов отнесены к субъекту аргументации. Модель мира (V) есть свойственный субъекту способ представления мира (W) т. е. той области, которая служит предметом аргументации.

Модель мира - множество знаков, служащих в сознании субъекта представителями объектов интересующей его области действительности и определенных на них свойств и отношений, известных данному субъекту.

Символически:
Мм =
Элементы Z представляют собой знаки, представляющие объекты из D, а P1, ... ,Pk – некоторое конечное подмножество P1, ... ,Pn, .... Модель мира всегда есть упрощение самого мира, т. е. Мм гомоморфна М. Модель мира представляет собой упрощенный образ мира. Это означает, что модель мира возникает в результате выделения в мире объектов, которые являются базисными для этой модели, а также множества предикатов, характеризующих эти объекты.

Ценности связаны с моделями мира следующим образом: ценности представляют собой некоторый выделенный класс свойств или отношений, которые задают установку субъекта аргументации к любым объектам из области D. Ценность обозначает такое выделенное свойство. Если большинство предикатов, будучи применены к объекту или n-ке объектов из модели мира, дают суждение, которое может быть истинно или ложно, то ценности порождают суждения, которые непосредственно содержат в себе оценку, связанную с тем свойством, которое обозначает ценность.

Ценности, будучи применены к объектам модели мира, порождают оценочные суждения, а остальные предикаты - описательные. Результат применения ценностей к объектам уже содержит в себе оценку, а результат применения других предикатов характеризуется как истинный или ложный, т. е. с точки зрения некоторой другой ценности.

Анализ моделей мира позволяет сформулировать некоторые общие принципы строения этих моделей. Они обычно связаны с выделением базисных отношений и утверждением об универсальности последних. Так, в “Критике чистого разума” И. Канта на основе понятий действительного и возможного опыта конструируется модель мира, а затем в результате ее анализа формулируются универсальные принципы устройства мира, которые служат посылками дальнейших рассуждений.

Когнитивный анализ основывается на логическом анализе аргументации и дает ответ на вопрос об обоснованности посылок аргументации, выделенных в реконструированном дереве логической аргументации, при помощи соотнесения с содержания этих посылок со структурой сознания субъекта и адресата аргументации, точнее с принимаемыми ими ценностями и имеющимися у них моделями мира.

На основе логического и когнитивного анализа аргументации проводится риторический анализ, заключающийся в выявлении риторических средств, использованных субъектом аргументации для того, чтобы обеспечить приемлемость логической и когнитивной аргументации для адресата аргументации. В системной модели риторические приемы интерпретируются как средства усиления логической и когнитивной аргументации. Под усилением имеется в виду соотнесение использованных логических и когнитивных средств с особенностями устройства ценностных представлений и модели мира адресата аргументации, выражающееся в увеличении степени приемлемости построенных аргументов для адресата аргументации.

Пресуппозиции философских рассуждений

По отношения к текстам выдвигаются две главные задачи: 1) построение модели аргументации, достаточно полно отражающей реальные процессы аргументации в выбранных текстах, 2) выявление пресуппозиций, неявно содержащихся в философских текстах. Пресуппозиции - термин, широко распространенный в лингвистической семантике и заимствованный из логики (Фреге) и философии языка (Стросон). Пресуппозиция - компонент смысла предложения, которое должно иметь место для того, чтобы это предложение воспринималось как осмысленное.

“Иван знает, что Москва - столица России” предполагает истинность суждения “Москва - столица России”. “Клинтону удалось стать президентом США” предполагает, что Клинтон добивался того, чтобы стать президентом США.

Это - примеры семантических пресуппозиций. В лингвистике различают еще и прагматические пресуппозиции, которые представляют само собой разумеющиеся или просто известные слушателю предпосылки данного предложения.

Пресуппозиции философских систем или их фрагментов - это знания или убеждения, которые мыслители считают сами собой разумеющимися или не осознают их роли в обосновании утверждений системы.

В основе каждой философской системы лежат такие пресуппозиции. Нетривиальность исследованию пресуппозиций философских рассуждений, предлагаемому в статье, придает связь с системной моделью аргументации. Одна из проблем понимания философских систем как раз и состоит в том, что последующим поколениям или представителям других культур само собой разумеющиеся знания становятся неизвестными, и, тем самым, переходят в ранг неосознаваемых предпосылок. Неосознаваемые предпосылки могут стать осознаваемыми при помощи историко-философских и других историко-культурных исследований.

Таким образом, первоначальная ситуация вокруг философской системы изменяется. Тем важнее для ее понимания конструировать оба класса пресуппозиций.

Возникает вопрос: откуда берутся пресуппозиции? Хотя дело философа - прояснять представления, которые для большинства людей остаются неясными, тем не менее это прояснение, основывается на некоторых базисных представлениях о мире, которые, как правило, заимствуются из культуры, к которой принадлежит данный мыслитель. В неосознаваемости этих культурных пресуппозиций нет ничего удивительного, если вспомнить подход к культуре как к системе навыков по достижению произвольно поставленных целей. Однако кроме культурных предпосылок играют значительную роль и предпосылки религиозные. Их имеет смысл объединять в единое множество культурно-религиозных пресуппозиций. Так, например, философию И. Канта принято связывать с протестантизмом и такой его формой, как пиетизм. А. Ф. Лосев, например, прямо говорит о том, что Кант исходит из “догматического вероучения, которое для него есть conditio sine qua non всякого философствования”. Это догматическое вероучение, по мнению Лосева, заключается в том, что структура опыта определяется структурой субъекта, а не объективным разумом .

В таком случае становится ясным и направление нашего дальнейшего анализа: использование анализа аргументации для того, чтобы выделить модели мира, лежащие в основании аргументация и характеризующие культуру народа, к которому принадлежит данный мыслитель.

__________________________

1. В.М. Сергеев, к примеру, строя когнитивную модель аргументации в “Основах метафизики нравственности” Канта, выделяет в ней 5 операторов, каждый из которых “как минимум эквивалентен весьма сложной программе искусственного интеллекта” (Сергеев В.М. О логике аргументации в “Основах метафизики нравственности” И. Канта. // Кантовский сборник. Вып. 11. Калининград, 1986. С. 52). Речь в данной статье идет о нескольких страницах текста Канта.
2. Психологический аспект аргументации моделируется при помощи риторических средств.
3. В этом смысле употребляемый термин “убеждение” является аналогом английского термина “belief”.
4. Признание базисного характера логической модели можно найти в исследованиях по когнитивной модели аргументации. Так, А.Н. Баранов и В.М. Сергеев говорят о “логической аргументации, лежащей в основе процесса аргументации в целом”. (Баранов А.Н., Сергеев В.М. Естественноязыковая аргументация в логике практического рассуждения. // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М.: Центр. Совет филос. (методол.) семинаров при Президиуме АН СССР, 1988. С. 119).
5. Антипсихологизм основывается как раз на этой характеристике логических средств моделирования рассуждений. Согласно антипсихологизму логика не является моделью рассуждений как они происходят "в голове" человека. Она формулирует условия для преобразования одних истинных утверждений в другие, не сообразовываясь с реальными способами таких преобразований. Фреге так выражает эту установку: "Логику совершенно не следует стыдиться упрека в том, что предлагаемые им структуры не соответствуют естественному мышлению... Стремление представить естественный ход мышления поэтому уводило бы в сторону от логики" (G. Frege, Logik . In: G. Frege, Schriften zur Logik und Sprachphilosophie. Aus dem Nachlass. Hamburg: Felix Meiner Verlag, 1990. S. 65.)

следуют за... двумя публичными разновидностями [аргументации]» . Полноценная теория аргументации, согласно Хэмплу, должна включать в себя изучение всех трех разновидностей аргументации .

Хэмпл допускает существование разных вариантов когнитивного подхода к аргументации, которые можно расположить между двумя полярными его версиями - сильной и слабой. Слабая версия когнитивного подхода, хотя и признает значимость когнитивных аспектов аргументации, провозглашает самодостаточность ее публичного измерения, поскольку «производство и восприятие аргументации людьми направляется текстом» . По своей сути слабая версия не выходит за рамки диалогического подхода к изучению аргументации, так как рассматривает публичную аргументацию как самодостаточную, полагая, что когнитивные процессы изоморфны тексту. С точки зрения приверженцев слабой версии когнитивного подхода, «для всех практических и теоретических задач ситуация и текст - это все, что нам необходимо для объяснения аргументации.» . Сильная версия отождествляет аргументацию с процессом мышления и понимает ее как частный его случай. Следовательно, изучение аргументации предполагает «привлечение широкого спектра когнитивных явлений, таких, как восприятие, память, воображение, понимание, ассоциирование и т. д.» . Согласно сильной версии, содержание когнитивной деятельности, предшествующей публичной аргументации, по своей форме и структуре не схоже с ней, точно так же несхожи публичная аргументация и когнитивная деятельность, ею вызываемая.

В 2009 г. Владимир Брюшинкин предложил концепцию аргументации, которая, если использовать классификацию Хэмпла, располагается ближе к сильной версии когнитивного подхода. В ней аргументация понимается как «умственные действия субъекта убеждения, производимые на основе созданного им представления адресата и направленные на выработку системы аргументов, предъявление которых адресату призвано изменить систему убеждений последнего» . Данное определение аргументации раскрывает сразу несколько существенных характеристик рассматриваемой концепции. Во-первых, оно указывает на природу аргументации: как и в концепции Хэмпла, аргументация понимается как умственная деятельность. Во-вторых, согласно определению, аргументацией являются умственные действия субъекта убеждения. Как отмечалось выше, Хэмпл включает в понятие аргументации0 все когнитивные аспекты спора как среды аргументации: производство

1 «Аргументацияо» (а^ишеП:0) - термин, введенный Хэмплом для обозначения когнитивного понятия аргументации с целью подчеркнуть его фундаментальное значение для двух других понятий - «аргументации как процесса» и «аргументации как продукта», которые О"Кифи обозначил терминами «аргументация^ и «аргументацияг» соответственно .

персуазивного сообщения говорящим и его восприятие слушающим. В концепции Брюшинкина места слушателю не остается, поскольку в ней аргументация представляется как результат последовательных абстракций от реального диалога: первая абстракция - отвлечение от активности одной из его сторон, результатом которой становится убеждающее общение; вторая абстракция - отвлечение от пассивной стороны диалога (адресата) с последующей заменой на ее образ в сознании активной стороны (субъекта).

Далее определение указывает на цель того типа умственной деятельности субъекта, который называется аргументацией, - изменение системы убеждений адресата. Именно цель аргументации является критерием выделения ее из остальных видов когнитивной активности человека. Наконец, приведенное определение отвечает на вопрос о том, на основании чего субъект порождает набор аргументов. Учет особенностей устройства ума адресата есть необходимое условие успешности убеждения, поэтому при порождении набора аргументов субъект должен основываться на том образе адресата, который он сформировал на предварительном этапе аргументации.

Задачей исследователя аргументации, таким образом, становится экспликация умственной деятельности, предшествующей конкретному персуазивному сообщению. Эта задача решается посредством построения модели аргументации, инструментом которого выступает предложенный Брюшинкиным метод когнитивного картирования . Получающаяся в результате модель (когнитивная карта) позволяет выявить причины того, почему субъект производит конкретное сообщение. В принципе, основную цель исследования аргументации в рамках концепции Брюшинкина можно определить как попытку дать ответ на вопрос: «Почему субъект говорит то, что он говорит?» Таким же образом можно определить и цель аргументорики как дисциплины, исследующей аргументацию.

Производство сообщений.

Другой областью исследований, цель которой - ответ на вопрос «Почему люди говорят то, что они говорят?» - является сравнительно новая дисциплина, называемая «производством сообщений» (Message Production). Разрозненные исследования, задачей которых была «экспликация тех психологических процессов, которые лежат в основе производства сообщений в ходе [коммуникации]» , велись с середины 1970-х гг., но сама дисциплина оформилась лишь в 1997 г. после публикации сборника работ под редакцией Джона Грина .

Термин «производство сообщений», по версии Стивена Уилсона , был введен Барбарой О"Кифи и Джесси Делиа в статье Impression Formation and Message Production (1982), и именно с именем Джесси Делиа связана одна из первых влиятельных традиций в данной области исследований - «конструктивизм». Делиа и его коллеги изучали зависимость эффективности персуазивной коммуникации от умения адаптировать персуазивное сообщение под конкретного адресата. Согласно Делиа, убеждающее общение будет эффективным толь-

ко в том случае, если в качестве исходного его пункта субъект выберет такие «компоненты обоснования, которые согласуются с совокупным полем предиспозиций слушателя» . С точки зрения логического подхода это означает, что в качестве исходных посылок аргументации должны быть использованы суждения, принимающиеся адресатом как истинные. Поэтому любая попытка изменить систему убеждений подразумевает наличие у субъекта убеждения определенных знаний об адресате. Это, в свою очередь, говорит о том, что субъект должен уметь принимать позицию (take the perspective) адресата, то есть «для эффективной коммуникации необходимо наличие способности понимать, как другой человек видит обсуждаемую ситуацию, чтобы адаптировать сообщение к его системе взглядов (frame of reference)» . Таким образом, адаптированным под адресата будет такое персуазивное сообщение, которое в своей основе имеет предварительно сконструированный субъектом образ адресата.

Исследования, осуществленные Делиа и его коллегами и представленные в статьях , были направлены на поиск эмпирического подкрепления описанного выше подхода. Данные исследования проводились среди детей школьных возрастов, и в ходе каждого из них авторы проверяли конкретную гипотезу, касающуюся факторов, влияющих на производство адаптированного под адресата персуазивного сообщения. Согласно одной из гипотез, таким фактором выступает возраст субъекта: дети старших возрастов используют стратегии убеждения2, отражающие большую способность адаптации персуазивного сообщения к особенностям конкретного адресата. Иными словами, с возрастом формируется способность ставить себя на место другого человека, что ведет к повышению эффективности убеждающего общения. Другая гипотеза является прямым следствием упомянутого выше условия эффективности убеждения: если при попытке убедить некоторое лицо субъект убеждения формирует образ этого лица, то стратегии убеждения будут различаться в зависимости от того, насколько хорошо субъекту знаком (и знаком ли вообще) адресат. Результаты исследования показали, что при попытке убеждения знакомого адресата дети используют более простые стратегии, чем при убеждении незнакомого. Авторы связывают простоту используемой стратегии с предсказуемостью реакции , что также отражает способность субъекта убеждения формировать представление об адресате.

Если конструктивистский подход делает акцент на выборе стратегии убеждения, которая зависит от особенностей адресата и его связи с субъектом, то более поздние концепции производства сообщений фокусируют внимание на целях как главных источниках сообщений: «производство сообщений - это процесс, управляемый целями» .

p. 574 - 575], а значит, особенности сообщения зависят от преследуемых его автором целей. Пожалуй, самой известной концепцией такого рода является модель «Цели-планы-действие» (The Goals-Plans-Action Model, далее - GPA), разработанная Джеймсом Диллардом. Согласно этой концепции, производство сообщения может быть представлено «как последовательность, включающая три компонента» , вынесенных в ее название. Цели в модели GPA «определяются как будущее положение дел, которое индивид намерен достичь или сохранить» . Цели влекут за собой процесс планирования будущих действий, направленных на их достижение. Сами цели можно классифицировать, по крайней мере, по двум основаниям: характер цели и ее роль в производстве сообщения. Характер цели определяет коммуникативную функцию сообщения, коей может быть поиск информации, социальная поддержка, саморазоблачение, межличностное влияние и др. Каждый из этих типов цели, в свою очередь, также можно типологизировать. В частности, убеждение будет одним из типов межличностного влияния.

По роли, которую играют цели в производстве сообщения, их можно разделить на первичные и вторичные. Первичные цели выступают в качестве «мотивационной функции», то есть они инициируют сам процесс производства сообщения. Убеждение является по своей роли первичной целью. Преследуя первичную цель, субъект обычно учитывает то, что Диллард называет вторичными целями, «например, - пишет Диллард, - студент, который хочет подружиться с другим, может бояться отказа» . В зависимости от отношений между первичными и вторичными целями последствия воздействия последних на исходное сообщение могут серьезно варьироваться - от незначительной его модификации до полного подавления.

Работая в рамках той же традиции (которую принято называть традицией «множественных целей»), Хэмпл предлагает различать две стадии производства сообщений - изобретение (invention) и редактирование (editing). «Изобретение включает привлечение или выработку материалов, которые могут быть использованы в [сообщении], а процесс редактирования применяется для того, чтобы придать этим основаниям приемлемую форму» . Процесс редактирования сообщения как раз и предполагает учет вторичных целей, играющих в нем определяющую роль . Среди множества вторичных целей особое внимание Хэмпл уделяет вежливости, которая, по его мнению, является наиболее важным фактором, препятствующим произнесению исходного сообщения.

Связь между аргументорикой и производством сообщений.

Нетрудно увидеть, что существенные характеристики аргументо-рики имеют много общего с дисциплиной, именуемой производством сообщений. Предметом обеих дисциплин выступают когнитивные процессы, предшествующие появлению сообщения, а их задачей - экспликация данных процессов. В этом смысле обе, как отмечалось выше, пытаются ответить на вопрос: «Почему люди говорят то, что они гово-

рят?» Единственное бросающееся в глаза отличие - ограниченность области исследования аргументорики исключительно персуазивными сообщениями. Можно ли на этом основании говорить о том, что аргу-менторика является одной из узких областей исследования в рамках более общей - производства сообщений? На наш взгляд, ответ на этот вопрос должен быть отрицательным.

Показать, в чем состоит принципиальное отличие аргументорики от производства сообщений, позволит уточнение приведенного в предыдущем абзаце вопроса для каждой из рассматриваемых исследовательских дисциплин. Для этого рассмотрим, что пишут о производстве сообщений (в данном случае персуазивных) Хэмпл и Деллингер: «Процесс производства [сообщений] очевидно не публичен... [поскольку] многое остается скрытым в умах участников спора. Почему предлагается оправдание, а не извинение? Почему используется такое выражение, а не другое? Почему мысль высказывается в грубой форме, а не доброжелательной? Зачем оскорблять, а не быть максимально дипломатичным? Все это - вопросы, связанные с производством аргументации.» .

Данная цитата позволяет внести уточнения в тот вопрос, на который пытаются ответить исследователи в области производства сообщений. Уточненная формулировка будет звучать так: «Почему субъект сказал именно то, что он сказал, а не что-то другое?» Подобный подход к изучению происхождения сообщения выражается, в частности, в повышенном внимании исследователей к такому аспекту, как уклончивость формулировок.

Аргументорика, с другой стороны, не интересуется тем, почему нечто не было сказано. Исследователя аргументации должно интересовать то, какие особенности устройства психики адресата (с точки зрения субъекта) позволяют обеспечить эффективность убеждающего общения. Иными словами, задача метасубъекта аргументации (субъекта моделирования аргументации) состоит в том, чтобы выявить, почему субъект считает, что произведенное им персуазивное сообщение приведет к желаемому изменению в системе убеждений адресата, и как это изменение происходит. Поэтому вопрос, на который пытается ответить ар-гументорика, может быть сформулирован таким образом: «На чем с точки зрения субъекта основан персуазивный эффект сообщения?»

Работа выполнена в рамках проекта РФФИ № 12-06-00285а «Место и роль онто-логий в моделировании аргументации».

Список литературы

1. Баранов А. Н., Сергеев В. М. Естественноязыковая аргументация в логике практического рассуждения // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М., 1988. С. 104 - 119.

2. Брюшинкин В. Н. Системная модель аргументации // Трансцендентальная антропология и логика: тр. междунар. семинара «Антропология с современной точки зрения» и VIII Кантовских чтений. Калининград, 2000. С. 133 - 155.

3. Брюшинкин В. Н. Когнитивный подход к аргументации // РАЦИО.га. Калининград, 2009. № 2. С. 3-22.

4. Брюшинкин В. Н. Когнитивные карты наборов аргументов // Модели рассуждений - 4: Аргументация и риторика. Калининград, 2011. С. 161-181.

5. Сергеев В. М. Структура политической аргументации в «Мелийском диалоге» Фукидида // Математика в изучении средневековых повествовательных источников. М., 1986. С. 49 - 63.

6. Brockriede W. Where is Argument? URL: http://files.eric.ed.gov/fulltext/ ED102638.pdf (дата обращения: 12.06.2014).

7. Clark R.A., Delia J. G. The Development of Functional Persuasive Skills in Childhood and Early Adolescence / / Child Development. 1976. Vol. 47, № 4. P. 1008 - 1014.

8. Delia J. G. The Logic Fallacy, Cognitive Theory, and the Enthymeme: A Search for the Foundations of Reasoned Discourse // Quarterly Journal of Speech. 1970. Vol. 56, № 2. P. 140-148.

9. Delia J. G., Kline S. L., Burleson B. R. The Development of Persuasive Communication Strategies in Kindergarteners through Twelfth-Graders // Communication Monographs. 1979. Vol. 46, № 4. P. 241-256.

10. Dillard J. P. The Goals-Plans-Action Model of Interpersonal Influence. URL: http://commfaculty.fullerton.edu/ rgass/492T%20S2002/Dillard%20chapter.doc (дата обращения: 12.06.2014).

11. Hample D. The Cognitive Context of Argument // Western Journal of Speech Communication. 1981. Vol. 45, № 2. P. 148 - 158.

12. Hample D. A Third Perspective on Argument // Philosophy & Rhetoric. 1985. Vol. 18, № 1. P. 1-22.

13. Hample D. Argument Public and Private // Journal of the American Forensic Association. 1988. Vol. 25. P. 13 - 19.

14. Hample D., Dallinger J. M. Arguers as Editors // Argumentation. 1990. Vol. 4. 153-169.

15. Hample D. Arguing. Exchanging Reasons Face to Face. Mahwah (New Jersey), 2005.

16. Hample D. The Arguers // Informal Logic. 2007. Vol. 27, № 2. P. 163 - 178.

17. Message Production: Advances in Communication Theory. Routledge, 1997 (kindle ed.).

18. O"Keefe D. J. Two Concepts of Argument // Journal of the American Forensic Association. 1977. Vol. 13, № 3. P. 121 - 128.

19. Wilson S. R. Developing Theories of Persuasive Message Production: The Next Generation // Message Production: Advances in Communication Theory. Routledge, 1997 (kindle ed.).

Давид Васильевич Хизанишвили - ассист., Балтийский федеральный университет им. И. Канта, Калининград.

E-mail: [email protected]

About the author

David Khizanishvili, Lecturer, Immanuel Kant Baltic Federal University.

К.В. Каргин

Каргин Константин Васильевич - кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой конституционного и административного права Нижегородской правовой академии (института)

Понятие юридической аргументации

В современном мире умение отстаивать занимаемую позицию является одним из основных способов защиты прав и интересов их обладателя. При этом могут использоваться различные средства. Важным способом убеждения, на который опирается заинтересованный субъект при защите своих прав и интересов, является аргументация. Она может осуществляться в различных сферах человеческой жизни, в том числе и в правовой сфере. Такая аргументация носит название юридической или правовой.

В отечественной юридической науке проблематика юридической аргументации до сих пор остается мало изученной. По мнению Т.В. Авакян, для юриспруденции актуальной является задача построения теории юридической аргументации (выделено нами. - К.К.), отвечающей на такие вопросы, как: ее специфика и формы; способы и методы; своеобразие в разных сферах правовой жизни общества - науке, юридической практике, правовой идеологии и правовом воспитании; отраслевые особенности; правотворческая и законопроектная аргументация и др.1

Отдельные аспекты юридической аргументации поднимаются в российском правоведении в ра-

^ ^ 2 курсе специальных исследований таких правовых явлений, как юридическое мышление2, правоприменительная деятельность3. Рассмотрим вопрос о том, что же представляет собой юридическая аргументация?

В логике существует ряд способов, позволяющих получать строго научные определения понятий и избегать при этом допущения логических ошибок. Наиболее распространенным является определение через ближайший род и видовое отличие. Первоначально ведется поиск понятия, которое является родовым по отношению к определяемому понятию. Затем устанавливается та или иная совокупность специфических признаков, отличающих отражаемое понятие от других понятий, входящих в этот же род.

Ближайшее родовое понятие для юридической аргументации - понятие «аргументация». Соответственно, первый признак юридической аргументации - это то, что она представляет собой вид аргументации. Под аргументацией мы будем понимать интеллектуальную, вербальную, социальную деятельность, состоящую в приведении доводов рационального и (или) эмоционального характера в целях убеждения адресата аргументации в правильности занимаемой субъектом аргументации позиции и (или) неправильности позиции оппонента.

Правовая природа юридической аргументации мало изучена в правоведении. В смежных с юриспруденцией областях знания предпринят ряд попыток сформулировать определение понятия «юридическая аргументация». В работах М.М. Мущининой и Г.В. Томсона даются абсолютно идентичные дефиниции. Юридическая аргументация ими понимается как способы и возможности выражения юридических аргументов средствами естественного языка с учетом его многозначности, вариативности и неопределенности4. Трактуется она и как один из основных методов в юридической практике; система способов убеждения, которым присущи рациональный характер, социальная и диалогическая обусловленность, вербальная форма выражения5.

Е.А. Макеева, специально изучавшая правовую аргументацию с позиций философии, установила ее многозначный характер как научной категории, концептуальной области знания и методолого-методической процедуры. Как научная категория она, по мнению автора, представляет собой познавательноценностный способ убеждения в истинности (ложности) того или иного рассуждения, справедливости

1 Авакян Т.В. Юридическое мышление в правоприменительном процессе: Дис... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2006. - С. 98.

2 Там же. - С. 95-122.

3 Лановая Г.М. Технико-юридические проблемы аргументации в правоприменении || Юридическая техника. -2007. - № 1. - С. 73-77.

4 Мущинина М.М. О правовой лингвистике в Германии и Австрии || Юрлингвистика-5: Юридические аспекты языка и лингвистические аспекты права: Межвузовский сборник научных статей | Отв. ред. Н.Д. Голев. - Барнаул, 2004. -С. 19; Томсон Г.В. Курс юридического перевода (гражданское и торговое право). - М., 2004. - С. 32.

5 http: || www.lexis-asu.narod.ru | termin | urargum.html

(несправедливости) заключения суда, виновности (невиновности) обвиняемого, характеризующийся преимущественно вероятностным логическим выводом, диалоговостью и направленностью на правовую аудиторию1. В другом определении правовая аргументация понимается как способ убеждения в истинности (ложности), виновности (невиновности), справедливости (несправедливости) того или иного правового суждения, судебного решения2.

Анализ представленных выше определений понятия «юридическая аргументация» позволяет говорить о том, что их авторы придерживаются статического подхода к юридической аргументации, ибо видят ее как способ, метод или совокупность способов убеждения. Вместе с тем, Е.А. Макеева не отрицает и динамическую сторону правовой аргументации, так как трактует ее с точки зрения методо-лого-методической процедуры правового рассуждения3.

Динамическому подходу к юридической аргументации более соответствуют взгляды представителей юридической науки. Специалист по теории юридической аргументации Аулис Аарнье дает следующее определение: юридическая аргументация есть процесс, который использует некоторые основания (источники права) и который предписан убедить противоположную сторону (аудиторию) в обоснованности решения или интерпретации4.

По мнению Т.В. Авакян, юридическая аргументация - это логико-коммуникативный процесс, служащий обоснованию определенной точки зрения на происшедший жизненный случай с целью ее восприятия, понимания и (или) принятия индивидуальным либо коллективным субъектом правоприменительной деятельности5.

Имеющиеся представления о юридической аргументации можно отнести либо к узкому, либо к широкому подходу ее понимания. Представители узкого подхода акцентируют внимание на том, что она осуществляется в рамках определенного вида юридической деятельности, как например, у Т.В. Авакян -в рамках правоприменительной деятельности. Г.М. Лановая шире трактует юридическую аргументацию -как применяемую и в нормотворческой, и правореализационной деятельности6.

Представители широкого подхода не акцентируют внимание на виде (видах) юридической деятельности, в рамках которого (которых) юридическая аргументация имеет место.

Собственно правовую сторону юридической аргументации характеризуют следующие признаки:

1. Осуществление в рамках правовых отношений. Для конституционно-правовых отношений это аргументация при принятии нормативных правовых актов, проведении экспертизы их проектов, толковании Конституционным Судом РФ и т. д. В гражданско-правовых отношениях юридическая аргументация возможна при заключении договоров. Для уголовно-процессуальных, гражданских процессуальных, арбитражно-процессуальных, административных правовых отношений свойственна аргументация сторон по делу, рассматриваемому в суде.

Безусловно, юридическая аргументация осуществляется лишь там, где имеют место отношения между людьми и они урегулированы нормами права. Нередко нормативными правовыми актами напрямую предусмотрена возможность аргументации. Согласно ст. 62 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»7 председательствующий в заседании предлагает сторонам дать пояснения по существу рассматриваемого вопроса и привести правовые аргументы в обоснование своей позиции. Вместе с тем, представление аргументов далеко не всегда востребовано нормами права. Оно может предполагаться. Так, ст. 21 Трудового кодекса РФ от 30 декабря 2001 года8 закрепляет, что работник имеет право на заключение, изменение и расторжение трудового договора. В тексте не идет речь о праве трудоустраивающегося лица убедить работодателя принять его на работу, то есть привести доводы (аргументы). Но это не значит, что, во-первых, лицо не может осуществлять аргументацию и, во-вторых, аргументация является неюридической.

Другой пример. Доктор юридических наук, профессор подготовил монографию, в которой отстаивает свою научную точку зрения по поводу толкования нормы права, приводя определенные аргументы в ее поддержку и преследуя цель убедить аудиторию, включающую совокупность читателей, в правильности авторской позиции. Аргументы имеют юридический характер. Однако отношения

1 Макеева Е.А. Правовая аргументация как объект гносеологического анализа: Дис... канд. филос. наук. - М., 2003. -С. 14.

2 Там же. - С. 123.

3 Там же. - С. 93.

4 Аарнье А. Систематизация и интерпретация законов. Несколько мыслей о теоретической и практической юридической науке // Проблемы философии права. - 2006-2007. - Том. IV-". - С. 145.

5 Авакян Т.В. Юридическое мышление в правоприменительном процессе: Дис. канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2006. - С. 10.

6 Лановая Г.М. Технико-юридические проблемы аргументации в правоприменении // Юридическая техника. -2007. - № 1. - С. 73.

7 Собрание законодательства РФ. - 1994. - № 13. - Ст. 1447.

8 Собрание законодательства РФ. - 2002. - № 1. - Ч. I. - Ст. 3.

между автором монографии и читательским сообществом напрямую не урегулированы нормами права. Положениями Г ражданского кодекса РФ регламентированы отношения автора монографии с издателем, отношения покупателей монографии с продавцом, но не отношения автора и читателей непосредственно.

Таким образом, важным признаком является наличие субъективно-правовой связи между участниками отношения, должна иметь место взаимная соотнесенность их поведения. Она выражается в совокупности корреспондирующих субъективных прав и юридических обязанностей субъектов правоотношений. Применительно к юридической аргументации можно предложить следующую формулу субъективно-правовой связи ее участников: субъект аргументации имеет право или обязанность привести довод индивидуализированному адресату, который имеет право и (или) обязанность оценить его и принять на основе внутреннего убеждения определенное правовое решение.

Участники юридической аргументации всегда являются субъектами правовых отношений. Под последними, как правило, понимаются их участники, имеющие субъективные права и юридические обязанности1. Например, в рамках гражданско- процессуальных правоотношений истец и ответчик выступают перед судьей и приводят доводы в обоснование собственной позиции или в опровержение позиции оппонента. Юридическая аргументация фактически конкретизирует их ролевую принадлежность. Истец и ответчик являются субъектами аргументации, а судья - адресатом аргументации.

2. Осуществление в связи с конкретной юридической ситуацией. Под юридической ситуацией в контексте нашего исследования мы будем понимать совокупность конкретных обстоятельств, с которыми сталкивается субъект права (потенциальный аргументатор), предопределяющих необходимость использования определенных правовых средств - правовых аргументов.

Обстоятельство - факт, явление, сопутствующее чему-нибудь2. Например, депутат приводит доводы в обоснование необходимости внесения в статью нормативного правового акта изменений, усиливающих ответственность за проезд на запрещающий сигнал светофора или запрещающий жест регулировщика. Обстоятельствами, предопределившими юридическую аргументацию, могут быть: обращения граждан, статистические данные о дорожно-транспортных происшествиях, ставших следствием подобных правонарушений, и т. д.

Оказывается в юридической ситуации субъект права, то есть лицо, обладающее субъективными правами и юридическими обязанностями, но еще не являющееся субъектом правовых отношений, ибо они еще не возникли. Например, выпускник высшего учебного заведения, получив диплом о высшем образовании, решает трудоустроиться по специальности. Основания для этого у него есть, право на труд ему гарантировано Конституцией РФ, но в правовые отношения он еще не вступил.

Выпускник вуза осознает, что для приема на работу ему необходимо убедить потенциального работодателя в своей профессиональной пригодности. Следовательно, ему предстоит приводить правовые доводы, а это и есть правовые средства. Кроме того, юридическая ситуация также характеризуется конкретными субъектами и предметом.

3. Приведение правовых доводов. Осуществление юридической аргументации в рамках правовых отношений и в связи с конкретной юридической ситуацией, конечно же, характеризует правовую сторону анализируемого нами феномена, но не указывает на особенность юридической аргументации как специфического вида деятельности.

Специфика юридической аргументации - и на это обращают внимание ученые - состоит в приведении не просто доводов, а правовых доводов (аргументов). Что же понимается под правовым доводом?

Во-первых, правовой довод востребован нормой права. Это значит, что юридическая норма либо содержит специальное указание на возможность приведения довода (прямая востребованность), либо фиксирует предписание, из которого субъект права делает вывод о возможности использования довода при отстаивании своей позиции (косвенная востребованность).

Во-вторых, правовой довод допустим нормой права. Это значит, что норма права не должна фиксировать препятствий для приведения довода. Юридически порочными являются доказательства, полученные с нарушением требований закона (например, согласно ст. 75 УПК РФ). Соответственно, и аргументация, в основе которой лежат подобные доказательства, будет являться недопустимой.

В-третьих, правовой довод является высказыванием. А.А. Иванов пишет о суждении как о высказывании, в котором утверждается (или отрицается) нечто в предмете3. В высказывании действительно что-то может утверждаться или отрицаться, и при этом в нем же может быть заключено суждение. Высказывание является формой для суждения, но не наоборот.

В-четвертых, правовой довод - это довод, сделанный субъектом правовых отношений, то есть он имеет место в уже возникших правовых отношениях. Данный признак поможет нам отличать правовой

1 Иванов А.А. Справочник по теории государства и права: основные категории и понятия. - М., 2006. - С. 331.

2 Лопатин В.В. Русский толковый словарь / В.В. Лопатин, Л.Е. Лопатина. - М., 2005. - С. 417.

3 Иванов А.А. Справочник по теории государства и права: основные категории и понятия. - М., 2006. - С. 335.

довод от довода, имеющего правовой (юридический) характер. Довод (аргумент) юридического характера - это высказывание, вообще связанное с правом (с правовой материей), в котором что-либо утверждается или отрицается относительно права, правовых явлений и процессов. Данное понятие является более широким, нежели понятие «правовой довод».

В-пятых, правовой довод делается с намерением вызвать (породить) желаемые с точки зрения субъекта аргументации правовые последствия. Например, защитник преследует своими доводами цель - добиться оправдания подсудимого или смягчения наказания; обвинитель своими доводами стремится подтвердить виновность лица в совершении преступления, добиться его осуждения и назначения определенного наказания. Эти правовые последствия являются лишь желаемыми и предполагаемыми. Они могут быть достигнуты, а могут и не быть достигнуты.

Вышеизложенное позволяет понимать под правовым доводом востребованное и допустимое нормой права высказывание субъекта правовых отношений, сделанное им в целях вызвать наступление определенных желаемых правовых последствий.

4. Направленность на адресата - правовую аудиторию. Адресат юридической аргументации характеризуется следующими признаками.

Во- первых, адресатом юридической аргументации может быть как коллективный, так и индивидуальный (единоличный) субъект. Юридическая норма может зафиксировать альтернативу адресата аргументации. Так, согласно ч. 1 ст. 30 Уголовно-процессуального кодекса РФ от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ1 рассмотрение уголовных дел осуществляется судом коллегиально или судьей единолично. Если подсудимый не заявил ходатайство о рассмотрении его уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, то данное уголовное дело рассматривается другим составом суда (ч. 3 ст. 325 УПК РФ).

Во-вторых, адресат юридической аргументации (правовая аудитория) имеет право принять правовое решение. Под правовым решением в теории права понимается облеченный в определенную форму и имеющий некоторую степень обязательности вывод о возможности применения правовых средств для решения возникающих проблемных ситуаций правового характера2. Так, согласно п. 5 ст. 5 УПК РФ решение о виновности или невиновности подсудимого, вынесенное коллегией присяжных заседателей, носит название «вердикт». В п. 11.1 ст. 5 заключение суда определено как вывод о наличии или отсутствии в действиях лица признаков преступления.

Правовое решение - это связующее звено между деятельностью, состоящей в приведении правовых доводов, и правовым результатом. Правовым решением представительного (законодательного) органа субъекта РФ может стать итог голосования по вопросу о внесении изменений в статьи отдельного законопроекта, выраженный следующим образом: «за» внесение изменений проголосовало 38 депутатов, «против» - восемь депутатов, «воздержалось» - четыре депутата. Результатом станет принятие самого закона, который в дальнейшем должен быть подписан главой субъекта РФ и обнародован.

В-третьих, адресат аргументации (правовая аудитория) руководствуется внутренним убеждением при принятии правового решения. В социологии под убеждениями понимаются личностные образования, в основе которых лежат определенные представления, идеи, принципы, существенно определяющие отношение человека к действительности и его поступки3. С позиций риторики убеждение касается высказывания (утверждения) и представляет собой веру в то, что данное высказывание должно быть принято в силу имеющихся оснований4. В логике убеждения - это общие высказывания о причинно-следственной связи, интерпретации (значении) и границах окружающего мира, поведении субъекта и его возможностях.

В юридической литературе неплохо разработан вопрос о внутреннем убеждении судьи. Б.А. Филимонов пишет: «Судейское убеждение - это основанная на жизненном опыте достоверность, которой не противоречит разумное сомнение»5. Некоторые исследователи полагают, что «судейское убеждение является субъективным выражением объективной истины»6. Позволим себе не согласиться с этой точкой зрения. Истина всегда одна. Судья же может допустить ошибку и принять за истину такое знание, которое истинным не является. В таком случае и внутреннее убеждение судьи не будет являться выражением объективной истины.

На наш взгляд, внутреннее убеждение - это и не сама достоверность, а только уверенность в достоверности определенного знания, которое получается в результате осмысления полученной субъектом познания информации, применительно к юридической аргументации - в результате оценки правовых аргументов.

1 Собрание законодательства РФ. - 2001. - № 52. - Ч. I. - Ст. 4921.

2 ИвановА.А. Справочник по теории государства и права: основные категории и понятия. - М., 2006. - С. 245.

3 Социология: Словарь-справочник. - М., 1991. - Т. 3: Междисциплинарные исследования. - С. 217.

4 Ивин А.А. Риторика: искусство убеждать. - М., 2002. - С. 8.

5 Филимонов Б.А. Основы теории доказательств в германском уголовном процессе. - М., 1994. - С. 76.

6 НодьЛ. Приговор в уголовном процессе. - М., 1957. - С. 95.

Таким образом, правовая аудитория - это коллективный или единоличный субъект, который на основе внутреннего убеждения имеет право принять правовое решение.

5. Осуществление в целях наступления ожидаемого со стороны аргументатора правового результата. Через данный признак высвечивается ценность юридической аргументации.

Субъект аргументации выстраивает систему доводов обычно таким образом, чтобы не только добиться формирования убеждения у адресата аргументации, но и вызвать наступление положительных для себя последствий. То есть речь идет об ожидаемом результате. Но это не значит, что результат будет именно таким, как его прогнозирует субъект аргументации. Он может быть обратным. Например, защитник планировал добиться оправдания подзащитного, а результат - обвинительный приговор суда.

Правовой результат - это наступившие вследствие осуществления определенной деятельности правовые последствия, связанные с изменениями в правовом статусе субъекта права, являющегося одновременно (или не являющегося) субъектом правовых отношений.

Вышеизложенное позволяет понимать под юридической аргументацией осуществляемую в рамках правовых отношений и в связи с конкретной юридической ситуацией деятельность, состоящую в приведении правовых доводов, которые, будучи оцененными их адресатом - правовой аудиторией, могут породить ожидаемый со стороны аргументатора правовой результат.